Церковь Святой Троицы в Белогорске

До революции на месте, где расположен второй по величине город Амурской области — Белогорск, было село Александровка. Сохранился рассказ одного из старожилов села старца Захарии, записанный в конце XIX века, о том, как была построена в селе церковь в честь Святой Троицы:
   — Лет тридцать тому назад село Александровское было маленькое и состояло всего лишь из 20 или 30 дворов. Жили мы бедно. Частые падежи лошадей в корень расстраивали наше хозяйство. Сам знаешь, батюшка, как нашему брату-крестьянину без рабочей лошади. Бедно жили мы, а вот вздумали устроить храм Царю Небесному.
    Однажды были на миру и разговорились о своем житье-бытье. «Детки! — Молвили старики. — Живем мы точно нелюди: священника у нас нет, и служба Божия бывает редко. Примерно сказать, относительно крещения и похорон большие затруднения. Неравно случится кому заболеть, тяжело умрешь без покаяния. Где же из города батюшку вмиг достанешь? Дороги же у нас какие: речки летом разольются, и делу конец — никуда не попадешь. Нужно во что бы то ни стало церковь у себя в селе построить».
   Крепко призадумался мир, слушая стариков. Те из нас, которые побойчее, заговорили: «Конечно, соорудить Божий храм — дело великое, и для души спасенье, но знаете ведь, старики, что достатков у нас нет. Многие пешком остались, лошадки никак совсем повыводились».
   В ответ на это старики сказали: «Было бы наше усердие, а то небольшой храм почему не устроить? Следует только положиться на Святую Троицу». Подумали-подумали, да и порешили создать храм во имя Святой Троицы. После того у всех как-то легко на душе стало. Святая Троица, видимо, оказала нам Свое благоволение. Затем вскоре же обратились к Преосвященному Иннокентию с просьбой о разрешении построить на селе церковь, каковое он дал до слова и даже помощь от казны оказал...
   Закипела работа. Стали лесок заготавливать. За рекой недалеко рос сосновый бор. Вот из этого-то бора на матушку-церковь лес и возили. Кто доставлял лесин 17, а кто 20 и более, кому как сила дозволяла. Потом начали деньги с рук собирать. Трудно приходилось, но ничего — перемоглись. Глядим, храм-то Божий уже и готов. Наступила святина. Народу съехалось соседних деревень множество. Радость-то какая была!
   После обедни служили на площади молебен, значит, Бога Милостивого за помощь благодарили. Так и выстроился у нас в селе храм Божий.   Когда церковь в городе Белогорске сгорела, жители говорили, что подожгли ее комсомольцы.
   В 1945 году стараниями верующего человека Дмитрия Глазунова приход был восстановлен. Прихожане по крохам собирали деньги на строительство церкви. В 1947 году ими был куплен дом, который и послужил основанием ныне действующего храма.
   В 1958 году строительство храма трудами верующих было завершено. Камни для фундамента носили из речки, собирали на окраинах поселка и на дорогах. Строители Тихон Борченко и Федор (фамилия неизвестна) тайно брали в воинской части лесовозы и ночью уезжали в Свободный к отцу Николаю, который помогал покупать лес, и ночью его перевозили.

Подробности здесь:
http://xn--80afg3aiou.xn--p1ai/sources/cultural/relig/relig-x=010.php

Гражданская война на Амуре (Бочкаревский бой)

    Бочкарёвский бой.

    14 марта 1919 года начался новый поход повстанческой армии. Была захвачена станция Екатеринославка, вагоны с продовольствием, разогнана белогвардейская милиция. Повстанцы сожгли все железнодорожные мосты до Бочкарёво.

    Ночью 26 марта повстанцы сосредоточились в деревнях Васильевка и Белогорка, готовясь к наступлению на ст. Бочкарёво и село Александровское. На рассвете началось наступление повстанцев с севера от Бочкарёвки и с востока от Васильевки. Северная группа повстанцев состояла из 12 рот, имела два пулемёта и два трёхдюймовых орудия. Отсюда предполагался главный удар по центру села через Томь. В резерве оставались две роты с пулемётом и конный отряд Петра Иванова.

    Японцы заняли оборону по ул. Набережной и на восточной околице села. Пулемётами и траншейными орудиями прикрывали они станцию и село с севера, а с востока – подвижными группами дозоров и заставами.

    На рассвете повстанцы начали наступление на северной и восточной сторонах села, разрушив одновременно железнодорожный мост и телеграфную линию в стороны Свободного и Благовещенска. Японцы открыли пулемётный огонь и временно притихли. Цепи партизан залегли и ответили огнём из своих орудий. К сожалению, среди партизан не оказалось артиллеристов, поэтому снаряды падали на село и станцию бесприцельно. Один из них упал на крышу паровозного депо и взорвался внутри возле группы рабочих, гревшихся возле печи. Семь рабочих было убито наповал.

    Японцы прекратили пулемётный обстрел. Наступила тишина. Но вскоре повстанческие цепи снова поднялись в атаку. Снова загремели очереди из пулемётов. Партизаны отошли назад. Снова пауза. Но опытные фронтовики среди партизан организовали третью атаку рассыпным строем. И снова неудача. Роты вернулись на исходные позиции.

    Тем временем восточная группа партизан захватила с. Высокое и окраину с. Александровского. Японские заставы начали отходить в глубину обороны, теряя своих солдат. Повстанцам удалось освободить рыночную площадь, городской сад, тюрьму и прижать японцев к железной дороге. Тогда японцы перебросили на этот участок дополнительные силы пехоты и пулемёты. Продольная улица оказалась под обстрелом. Две роты повстанцев рассыпались по дворам и стали вести перестрелку через улицу. Конница повстанцев не смогла оказать поддержку наступающим. А резервов больше не было.

    Но и в этом затруднительном положении нашлись герои, способные рискнуть своей жизнью ради победы. Отделение партизан под командой взводного Семёнова из д. Камышёвка внезапно бросилась через улицу на японский пулемёт. Легко одетые партизаны вместе с командиром взвода ворвались в расположение японцев и захватили пулемёт. Затем они стали отступать в прикрытие. Но все десятеро погибли под шквальным огнём пулемётов. Уцелел только сам Семёнов. Тяжело раненный в ногу, он успел скрыться за углом дома.

    Таким образом, захват станции с востока тоже не удался.

    На северном участке повстанцы организовали ещё три атаки, но прорвать японскую оборону не смогли. Тогда командование повстанческой армии дало приказ об отступлении.

    

    После этого боя повстанческая армия распалась. Стало ясно, что открытым фронтом воевать ещё рано, надо переходить чисто к партизанским методам борьбы.

    Летом 1919 года в каждом селе Притомья были организованы дружины самообороны, которые вели борьбу с японцами и белогвардейцами. Пламя борьбы за власть Советов с новой силой охватило Амурскую область.

    Осенью 1919 года партизанские отряды окружили Бочкарёво и Александровское партизанской блокадой, не позволяя выходить из кольца японцам и белогвардейцам. Вот отрывок из дневника А.И.Сенькина – бывшего партизана из отряда «Старика»: «18 июня 1919 года. Десять всадников отряда устроили засаду карательному отряду, состоявшему из 32-х кавалеристов и одной подводы с пулемётом и боеприпасами. В завязавшемся бою убито 29 японцев. Взяты трофеи: 29 карабинов, три ящика патронов, один пулемёт, 29 сёдел. Лошади побиты. Потери с нашей стороны: двое ранено, один убит».

    На всех направлениях железных дорог были сожжены мосты и стояли партизанские отряды, не давая пройти к станции Бочкарево ни одному вражескому отряду. Штаб партизанского отряда «Пролетарий» потребовал от начальника японского гарнизона майора Усижима не вмешиваться, когда партизаны войдут в село мирным путём. Вместе с партизанским отрядом «Пролетарий» (командир В.Бородавкин) подпольщики участвовали в январе 1920 г в занятии этой территории партизанами.

    25 января 1920 года подпольщики станции Бочкарёво во главе с Горбуновым, Селютиным, Ляхомским, Поповым, Бурдуковским, Черепановым и Кузнецовым организовали демонстрацию жителей села Александровского с требованием эвакуации японского гарнизона.

    Зажатые со всех сторон партизанами, японцы согласились на переговоры со штабом отряда «Пролетарий». На встречу с японцами была послана делегация в составе 12 человек: Бородавкина, Куща, Прутовых, Руднева, Ильина, Осипова, Ивановского и Пальваля. Члены делегации были увешаны оружием и на вычищенных лошадях выехали из деревни Никольское. Возле железнодорожного переезда в Сосновке они были встречены представителями японского командования. Партизанские делегаты с песней «Трансвааль, Трансвааль, страна моя! Ты вся горишь в огне!» подъехали к японскому штабу, располагавшемуся в доме богача Губина (сейчас там находится здание пенсионного фонда). Японцы пригласили членов делегации в дом.

    На переговорах обсуждались вопросы:
  
    1.Позволить партизанам мирно занять ст. Бочкарёво и село Александровское и вместе с японцами охранять порядок в поселениях до начала эвакуации японского гарнизона.
    2.Согласовать время входа партизан в гарнизон.
    3. Утверждение пунктов размещения партизанских сил и количество совместных военных постов.

    Из переговоров стало ясно, что японское командование охотно идёт на соглашение о занятии станции и села партизанами мирным путём. Партизаны начали готовиться: почистились, помылись в банях, повязали на груди красные банты. Жители притомских деревень провожали партизан с иконами в руках. Раздавались крики «ура», летели вверх шапки. Командиры отряда ехали впереди с Красным знаменем. Все жители деревень вышли навстречу партизанам, одаривая их хлебом и солью. Возле железнодорожного моста произошёл небольшой митинг. Наконец, 340 партизан, окружённых толпами народа, по льду реки перешли на другой, левый, берег, где их встретили безоружные японские солдаты и офицеры.

    По улице, заполненной народом, партизаны и японские офицеры проехали на Базарную площадь, где должен был состояться митинг.«Только въехали на площадь, сразу раздался звон церковного колокола, даже у нас лошади испугались, прянули назад, - вспоминал В.Бородавкин. – Вижу – из церкви выходит народ с иконами и хоругвями во главе с попом, дьяконом и церковным хором и останавливается у накрытого стола. Поп начинает служить молебен, а народ заполнил всю площадь, сняв головные уборы, усиленно крестясь. Надо было видеть эту сцену, когда народ хором рыдает, падает на колени и благодарит Бога и партизан за своё освобождение».

    После окончания митинга партизаны разъехались в отведённые им дома, а штаб отряда разместился в домах Юрченко Н. и Романова И. напротив церкви.

    На следующий день началась расстановка партизан по всем важным пунктам обороны станции и села. Военным комендантом станции Бочкарёво был назначен большевик, рабочий из Благовещенска Фёдор Головань. После же его отъезда в Благовещенск комендантом станции был поставлен эсер–максималист Галыгин Ефим, который сразу же повёл себя в отношениях с японцами очень агрессивно. Он угрожал японцам, что задержит отправку японских эшелонов до тех пор, пока генерал Ямада не даст распоряжение о возвращении порожнего состава и паровоза уже ранее ушедшего состава. Этим самым он нарушал соглашение с японским командованием о быстрейшем вывозе японских войск из Бочкарёво. Штаб партизанского отряда поправил сверхреволюционного максималиста, и японские эшелоны снова беспрепятственно стали уходить со станции.

    4 марта 1920 года в 14.00 после небольшого прощального завтрака, устроенного японским комендантом Усижима, японцы попросили членов штаба партизанского отряда сфотографироваться на память. В Белогорском краеведческом музее хранится эта фотография. Но нет в нём фотографии молодого партизана Третьякова, который привязал к последнему вагону консервную банку и метлу. Это для того, чтобы нежеланным гостям никогда больше не приходить с войной на нашу землю.

    День 4 марта стал днем освобождения нашего города от японских империалистов.

Более подробно можно почитать здесь:
http://xn--80afg3aiou.xn--p1ai/sources/d_28_02/district02-x=05$08.php

Гражданская война на Амуре

    В сентябре 1918 года из Благовещенска в с. Александровское пришло секретное распоряжение: ввиду того, что войска интервентов, высадившись во Владивостоке, успешно продвигаются на Хабаровск и Благовещенск, всем советским органам власти начать подготовку к эвакуации ценного имущества и людей по реке Зея в её верховья. Отступающие органы советской власти должны были разместиться на золотых приисках и начать подготовку ко всеобщему народному восстанию в начале 1919 года.

    17 сентября в городском саду Благовещенска состоялся митинг горожан, на котором Амурский военревком передал власть в области Комитету общественной безопасности.

    18 сентября советские и партийные работники, а также красногвардейские отряды на караване из пароходов и барж под охраной канонерской лодки «Орочанин» и бронекатера «Пика» рано утром покинули город и двинулись вверх по реке Зея. Весь день суда поднимались против течения Зеи и к вечеру вышли, наконец, к Суражевскому мосту возле г. Свободного.

    В наступившей темноте караван подошёл к мосту, командиры его были уверены, что встретят на мосту красногвардейский отряд из Свободного. Но вместо этого, с моста по каравану открыли огонь из пулемётов и орудий японские солдаты. Оказывается, японский воинский эшелон, прорвавшись через красногвардейский пост у станции Бочкарёво, к вечеру этого дня вышел на Суражевский мост и устроил там засаду. Возле моста разгорелся ночной бой. Только три парохода из советского каравана прорвались через засаду и ушли в верховья Зеи. Пароходы «Мудрец» и «Хинган» были потоплены. Остальные корабли спустились вниз по реке и в различных местах разгрузились. Канонерская лодка «Орочанин» была сильно повреждена и тоже спустилась вниз по Зее.

    С этого боя и началась гражданская война на Амуре. Крестьяне и рабочие Амурской области, оказавшись под властью интервентов и белогвардейцев, вскоре начали борьбу за восстановление Советской власти. В области началось крестьянское повстанческое движение и подпольное сопротивление в городах и посёлках. В с. Александровское вместе с японцами возвратились члены земской управы и белогвардейский отряд. При земской управе был создан карательный отряд, белогвардейская милиция, контрразведка, военно-полевой суд. По всей Томской волости начались облавы на скрывшихся бывших красногвардейцев и советских работников, которые укрывались на крестьянских заимках, лесосеках, приисках под видом наёмных рабочих. В селе Александровском вскоре появились написанные от руки объявления, в которых владельцы кожевенного завода Скрябин и магазина скобяных товаров Губин обращались к жителям волости с просьбой принести им голову коммуниста. За это они обещали заплатить 5000 рублей. В местный дом арестантов были посажено несколько бывших депутатов Томского Совдепа.

    Сын богача Панова организовал волостной карательный отряд и занялся преследованием бывших борцов за Советскую власть. Это привело к недовольству жителей волости установившимся режимом власти. Эта же причина привела и к началу повстанческого движения в Амурской области.

После того, как японский эшелон после непродолжительного боя с защитниками станции Бочкарёво, вошёл на станцию, последние красногвардейцы, отступая со станции, утопили свой пулемёт, оставшийся без патронов, в озере Моховом в Сосновке и разошлись по домам. Японцы расположились в бараках переселенческого участка напротив станции.

    В с. Александровское вскоре вернулись члены волостного земского правления, и с 20 сентября 1918 года снова стала действовать земская власть.

    Члены же Томского Совдепа К.К.Высоцкий, Морозов и Бабицкий ушли в тайгу, оставив после себя скрытое подполье во главе с Кириллом Кравченко и Константином Мальцевым. Это был большой риск, так как их знали в лицо не только друзья, но и враги, которые могли их узнать в любое время.

    В конце 1918 – начале 1919 года в южных волостях Амурской области началось мощное крестьянское восстание против белогвардейщины и японской интервенции. Вскоре была создана большая повстанческая армия во главе с И.Г. Безродных, которая после нескольких удачных боёв с белогвардейцами и японцами двинулась в длительный поход по волостям Амурской области. В ночь на 21 февраля повстанческая армия на крестьянских подводах двинулась по маршруту: Берёзовский разъезд – Семиозёрка – Троицкое – Комиссаровка – Москвитино - Малая Сазанка. Колонна двигалась по зимнику, налаженному по руслу реки Зеи. Крестьяне радостно встречали армию повстанцев, кормили обедами, давали тёплую одежду и тут же пополняли свои ряды новыми группами бойцов.

    Подпольщики добывали сведения о передвижении войск японцев и белогвардейцев, стараясь вовремя предупредить партизан о готовящихся против них карательных экспедициях. Свои люди у них были всюду. В полиции работал свой человек, который аккуратно уведомлял подпольщиков о планах интервентов. Опасную работу связного выполняла жена Высоцкого Федора Моисеевна. Большую помощь партизанам оказывали члены подполья фельдшеры станционного медпункта

    Время от времени в Бочкарёво, как и в другие сёла, наезжал из Благовещенска «агент» американской фирмы «Мак Кормик», в котором рабочие станции узнавали неутомимого борца за правое дело Ф.Н.Мухина. Он вёл усиленную работу по подготовке общенародного восстания против интервентов и их прихвостней.

    Подпольщики имели постоянную связь с партизанскими отрядами Я.Прохорова, братьев Анищуков, В.Бородавкина, Никитина, Бутрина («Старика»). Они добывали для них через работника кооперативного магазина Никифора Столбова продовольствие, снаряжение. В мастерских депо рабочие устроили тайное изготовление патронов и гранат, производили ремонт оружия, женщины собирали медикаменты: бинты, вату, йод и другие перевязочные материалы.

    Белогвардейская милиция и японская контрразведка постоянно вели поиск подпольщиков и всех, кто имел связь с партизанами. По доносам провокаторов они схватили и замучили жену партизана Я.Прохорова - Феодору Михайловну Прохорову. Немыслимым пыткам были подвергнуты схваченные подпольщики Кирилл Кравченко и Константин Мальцев, руководители подполья.

    Таким кровавым террором японцы хотели запугать народ, лишить его даже помыслов о свободе и независимости. Но в ответ на эти кровавые злодеяния жители Бочкарёво и Александровского поднимались на борьбу.

    

    Павловский бой

    Вскоре армия начала бои с белогвардейцами и японцами в Свободненском районе. В результате ожесточённых боёв партизанская армия была окружена в районе деревни Чудиновки. Но, несмотря на превосходство противника, партизаны смогли прорвать кольцо окружения и отойти к деревне Павловка. Здесь было решено отдохнуть, привести роты в порядок и решать, что делать дальше. Сюда, в Павловку, тайно прибыли посланцы от партий эсеров и меньшевиков, которые предложили образовать «социалистический» блок для урегулирования конфликта между интервентами и народом. Встреча закончилась резкой критикой предательской политики эсеров и меньшевиков, которые после этого уехали в с. Александровское.

    После их отъезда в штаб явились гонцы от повстанческих рот, расположенных в с. Белогорка, которые доложили о разгроме японской колонны, пытавшейся зайти повстанцам во фланг. Стало ясно, что в ближайшее время японцы начнут наступать на Павловку, так как в Васильевке шло сосредоточение японской пехоты.

    Ночь на 3 марта 1919 года оказалась тревожной. Никто не спал. Всю ночь заседал штаб повстанческой армии: давать бой или уходить. Одна часть штаба стояла за то, чтобы дать бой японцам, другая – за то, чтобы уходить на юг, так как в армии был большой обоз с ранеными и обмороженными, которые сковывали маневренность армии.Г.Дрогошевский, командующий армией, принял решение: утром собрать всю армию на митинг и совместно решить этот вопрос.

    «Желающих поговорить на эту тему набралось очень много, - вспоминает член штаба В.К.Аксёнов. – Но время для митингования было ограничено неожиданным разрывом японского снаряда на главной улице села. Беглый огонь артиллерии предвещал наступление пехоты. Дальнейшее митингование было невозможно. Члены Главного штаба разделились между стрелковыми ротами и повели их на окраины села для встречного боя».

    Когда повстанцы вышли к кладбищу, они увидели на открытой местности за селом двигавшиеся по дороге колонны японской пехоты. Повстанцы быстро рассыпались в цепь вдоль кладбища. Навстречу японцам вынеслись трое саней со станковыми пулемётами, открывшими огонь по японцам в упор. Из-за правого фланга вылетел конный отряд. Японцы рассыпались в цепи. Фронтальное наступление японцев было остановлено. Повстанцы уже было хотели атаковать, но в это время со стороны Одинцовской пади вышли новые колонны японской пехоты. Их остановил огонь двух партизанских пулемётов. Японцы залегли. Началась оружейная и пулемётная перестрелка. И хотя у повстанцев были трофейные пушки, но опытных артиллеристов не было. Не было также и штыков. Поэтому повстанцы перешли к выбиванию японцев в лежащих на снегу цепях. Многие повстанцы были хорошими охотниками, так что первая цепь японцев превратилась в трупы. Принялись за вторую цепь. Шло также и вымораживание японских цепей. Через три часа на левом фланге повстанческого фронта появились новые цепи японских войск. Как в последствии оказалось, прибыли они из Свободного. В тылу обороны на восточную окраину деревни налетели конные тарбогатайцы и подожгли последние дома.

    Левофланговые роты повстанцев не выдержали перекрёстного огня и начали отступать, вначале медленно, а затем поспешно и, наконец, панически. Подводы с ранеными и обмороженными уже скакали по дороге на Поздеевку, за ними мчались пустые подводы. Повстанцы бежали за ними, догоняя и кое-как размещаясь в них. Командиры перемешались с отступающими.

    В Павловском бою повстанческая армия потеряла 227 человек убитыми и около 100 винтовок. Трофейные орудия остались без снарядов, патронов убавилось до одного-двух десятков на каждого повстанца, моральные силы были подорваны результатами незавершённого боя.

    Но и японцы понесли большой урон. Общие потери их составили не одну тысячу солдат и офицеров. Мобилизованные крестьяне окрестных деревень более двух суток собирали трупы японцев, грузили их на подводы и отправляли их на железную дорогу для отправки на Хабаровск.

    Японцы, боясь заходить в Павловку, всю ночь обстреливали её из орудий, и только под утро вошли в село. Утром началась расправа с ранеными, отставшими от повстанческой армии, с семьями крестьян, оказавшим им помощь. Семья крестьянина Сысолятина, например, была почти целиком сожжена в собственном доме. Дьячок местной церкви был зарублен японцами прямо на ступенях храма.

    Повстанческая армия ускоренным маршем уходила в центральные районы Амурской области через Назаровку, Некрасовку, Новоселитьбу, Ерковцы, Андреевку. В этом последнем селе окончился первый рейд повстанческой армии, прошедшей с боями более 500 км в течение 40 дней с момента своего выступления. Разместившись в домах крестьян, разъехавшись по своим деревням, уставшие и обессиленные повстанцы отдыхали и лечились.

    Всюду проходили митинги, на которых они подводили итоги своего похода. Вскоре они стали требовать повторения похода на север области и прежде всего – на станцию Бочкарёво (ныне Белогорск). Там можно было захватить много оружия и боеприпасов, там нужно было добить японский гарнизон, ослабленный Павловским боем.

Более подробно можно почитать здесь:

http://xn--80afg3aiou.xn--p1ai/sources/d_28_02/district02-x=05$08.php

Земское самоуправление в Притомье.

В феврале 1917 года в России произошла буржуазно-демократическая революция, и самодержавие было свергнуто. Это событие было встречено крестьянами Томской волости с большим удовлетворением: все они подумали, что, наконец-то, закончится бессмысленная война, и мужья и сыновья вскоре вернутся домой.

    В Томской волости прогнали крестьянского начальника и полицейского пристава. Волостное правление было распущено, а вместо него был организован Комитет общественной безопасности (КОБ), в котором власть взяли в свои руки эсеры и меньшевики, кулаки и мелкобуржуазная интеллигенция. КОБ стал отстаивать и утверждать в волости политику Временного правительства.

    Летом 1917 года положение в Томской волости стало быстро ухудшаться. Цены на хлеб, муку и другие продукты стали быстро расти. Рабочие-железнодорожники, учителя, медицинские работники перестали получать заработанную плату. Разрасталась спекуляция.

    В Бочкарёвском КОБе заседали кулаки, зажиточные люди села Александровского, эсеры и меньшевики, которым было безразлично положение простого народа.

    17 июня 1917 года Временное правительство приняло постановление «О введении земских учреждений в Архангельской губернии, в губерниях и областях Дальнего Востока». Этим самым оно собиралось усилить своё влияние на местах, противопоставить земства крестьянским и рабочим Советам, за введение которых вели агитацию большевики. На станции Бочкарёво этой работой занимались председатель станционного профсоюза железнодорожников большевики А.И. Медников и инженер Шимановский.

    Бочкарёвский КОБ же вёл большую агитацию в Томской волости за передачу всей власти органам земства.

    Выборы в Томское земство были проведены в конце августа 1917 года. Их провела специально созданная Бочкарёвским КОБом избирательная комиссия, в которую вошли представители партий, поддерживающих Временное правительство. Но, несмотря на широкую агитацию, выборы прошли вяло, без широкой поддержки населения. Причина этого безучастия скрывалась в том, что крестьяне в этот момент были озабочены спасением урожая, который заливался почти не прекращающимися дождями. Только зажиточные крестьяне, торговцы и немногочисленная сельская интеллигенция приветствовали образование демократического народного органа самоуправления.

    Тем не менее, выборы были признаны состоявшимися. В Томскую земскую управу было избрано 33 гласных. Кто же это были? В основном, в абсолютном большинстве это были представители зажиточных крестьян, учителя, владельцы мельниц, представители духовенства. Рабочие станции Бочкарёво в выборах отказались участвовать.

    От села Александровского (ныне Белогорск) в земство были избраны: Сторожев А.И. (председатель кредитного общества), Джумайлов И.В. (учитель), Юрченко Л.И. (владелец мельницы в с. Томском), Путилов А.Ф. (владелец перевоза через реку Томь), Коваль С.С.(фельдшер волостной больницы), Шорохов С.С.( владелец Кузнецовского хутора). Это были зажиточные и богатые люди, являвшиеся членами партий эсеров и меньшевиков.

    От каждого села в земскую управу были тоже избраны зажиточные крестьяне и учителя.

    На содержание земского управления был установлен специальный налог на всех крестьян Томской волости.

    Осенью 1917 года по всей Амурской области проходили выборы делегатов на 1-й земский съезд. В волости первый съезд земства проходил 5 октября 1917 года. На съезд прибыли представители от всех деревень, среди которых были зажиточные крестьяне и сельская интеллигенция. Первым вопросом стал вопрос о доверии Временному правительству, вторым – выборы земской управы. По первому вопросу делегаты проголосовали единогласно. По второму в земскую управу были избраны М.Гаврилов, И.В.Джумайлов, А.В. Сторожев, П.П.Ляпунов, Путилов А.Ф., Коваль С.С., Вотинцев Я.Ф.( из Васильевки), Литвинцев Н.Т.(из Павловки), Пьяных А.Х.(из Никольского), Пащенко Ф.Ф. (из Белогорки), Камов М.М. ( из Святиловки) и другие богатые крестьяне от каждого села. Всего было избрано в земскую управу более 30 человек гласных. Таким образом, в Томской волости было образовано земство. В сёлах также были созданы земские комитеты, власть в которых оказалась в руках местной сельской буржуазии. Бочкарёвский КОБ окончательно сложил свои полномочия в ноябре 1917 года, передав всю власть в волости земскому управлению.

    Земство сразу же попыталось решить злободневные вопросы, стоявшие перед населением Томской волости. И первым из них был вопрос о борьбе со спекуляцией продовольствием. В Амурской области в связи с невысоким урожаем резко поднялись цены на хлеб, мясо и другие продукты. Крестьяне, используя эту ситуацию, стали резать скот и везти мясо на продажу в города и на прииски. Забой скота стал принимать угрожающие размеры. Томские земцы были этим всерьёз озабочены. Было принято решение обратиться к крестьянам с воззванием, в котором призвать их к сохранности скота. Воззвание было написано членом земской управы И.В.Джумайловым.

    В нём говорилось: «Развившийся за последнее время необычный рост цен на мясо явился соблазном для земледельческого населения, побуждая его ради материальной выгоды продавать на убой рогатый скот, а это наносит большой ущерб делу развития животноводства в волости. Ввиду этого земская управа призывает всех граждан земледельцев не увлекаться мыслью о денежной наживе и просит сберечь по мере возможности в своих хозяйствах рогатый скот, ибо в этой бережливости – залог будущего преуспевания и развития хозяйственной жизни волости. Граждане земледельцы! Берегите ваш рогатый скот! Не продавайте его на убой!».

    Но этот призыв не возымел большого успеха. Скот продолжали резать.

    Вторым вопросом стоял вопрос о помощи продовольствием и деньгами семьям призванных в царскую армию крестьян. Жёны фронтовиков требовали хлеба и денежных пособий. Решить эту проблему Томское земство не могло. Пособия не выдавались вовремя, что приводило население волости в возбуждённое состояние. Газета «Народное дело» от 2 декабря сообщала: «Во многих волостях области при выдаче пайков и пособий наблюдается, как толпы получающих паёк солдаток волновались, бросая в адрес земских управ угрозы и брань, вплоть до площадной».

    Чтобы уменьшить продовольственный кризис, земства пошли на выдачу денежных авансов под урожай 1917 года. Расплатой за аванс должна была быть поставка нового зерна в назначенные пункты сдачи. Но этим воспользовались только зажиточные крестьяне. В сёлах продолжалось брожение солдаток.

    В конце ноября – начале декабря 1917 года с фронтов стали возвращаться революционно настроенные солдаты, которые, узнав, что власть в волости оказалась в руках буржуазии, немедленно начали борьбу против земской управы, требуя передачи всей власти в волости рабочим, солдатским и крестьянским Советам. В деревнях стали проходить общие сходы, на которых стали приниматься решения о недоверии к земствам и о передаче власти в волости Советам. Стало нарастать антиземское движение.

    По настоянию демобилизованных солдат 30 января 1918 года состоялось собрание гласных Томского волостного земства, на которое явились новые гласные от сёл, избранные на сельских сходах. Они потребовали немедленно передать власть в волости Совету крестьянских, солдатских и рабочих депутатов. Напрасно председатель собрания А.В.Сторожев пытался доказать пользу земства. Собрание его не слушало и приняло резолюцию: «Для предотвращения антагонизма между гражданами организовать власть в волости, избранную на основе двухстепенных выборов, то есть, создать Совет крестьянских, рабочих и солдатских депутатов».

    Окончательная судьба власти в Томской волости должна была решиться на назначенном на 4 марта 1918 года волостном собрании.

    К этому собранию большевики и сочувствующие им солдаты провели большую работу. Они провели в своих сёлах по нескольку собраний, на которых избрали новых делегатов из числа бедняков и демобилизованных солдат.

    3 марта со всех концов волости в Александровское ехали делегаты. Но это были уже не прежние соглашатели, а только что избранные воинственно настроенные депутаты. На волостном собрании 4 марта большинством голосов было принято решение о роспуске Томской земской управы и о создании волостного Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. Был избран исполком Совдепа, как его тогда называли. Во главе его был избран Высоцкий, членами исполкома стали Скиба, Кравченко, секретарём – Падцюк.

    Так завершился первый этап деятельности земского самоуправления. 

Подробно можно прочитать здесь:
http://xn--80afg3aiou.xn--p1ai/sources/d_28_02/district02-x=05$08.php

ГИМНАЗИЯ ИСКУССТВ

 ГИМНАЗИЯ ИСКУССТВ

В этом симпатичном домике, расположенном на углу улиц Набережной и Садовой в 1993 году поселилась Гимназия искусств. Но нам это здание хорошо известно как школа №1. 

На этой фотографии слева по центру виден памятник 312 борцам.

. 

В конце XIX века на этом месте  была построена церковь в честь Святой Троицы. Строили её всё те же первые переселенцы. Ну, не могли они представить себе села без красавицы-церкви, оттого и взялись за дело, как говорится, всем миром. И вот зазолотились купола, засверкали кресты, разлился по округе колокольный звон.

Но привычный ход истории изменила Советская власть, вместе с ней начались гонения на церковь. В 1921 году последний священник Кизнерцев куда-то исчез. Почти 5 лет церковь стояла закрытая под замком. Но в 1925 году Александровский волисполком предоставил церковь пионерским отрядам, которым нужно было где-то маршировать, собираться на слеты. Поэтому проходившие мимо горожане слышали звуки горна и грохот барабанов, что не всем было по душе! А спустя несколько лет, в 1932 году, церковь сгорела. До сих пор остаётся загадкой, был ли поджог умышленным, или дело обычной случайности.
Есть версия, что виной этому является обычный примус. Уж очень модными они были в то время, а пользоваться толком ими ещё не научились. Наверное, какой- то дьячок приготовил на нём себе вечерком скромную еду, да и не доглядел чего-то. А утром — на тебе! Нет церкви.
А ещё говорят, что священнослужители специально подожгли храм. В нём стали собираться богохульники (так они называли комсомольцев и большевиков) на свои собрания и распевать «кто был ничем, тот станет всем». Тогда и решили - ни нашим, ни вашим.
По другой версии церковь сгорела, потому что подожгли ее комсомольцы.
Так бы и лежали обгорелые брёвна, если бы в 1939 году местная власть не решила построить на этом месте школу. К тому времени существующая школа не вмещала в свои стены желающих учиться. И вот уже вместо колокольного звона зазвенел школьный звонок.

1 сентября 1938 года - именно с этой даты долгие годы  велся отчёт истории школы №1. Но история не стоит на месте и сотрудники городского музея в областном архиве выявили иную дату открытия школы –  октябрь 1939 г. Первый выпуск учеников состоялся в 1940 году.