Переселение на Дальним Восток сухим путем было крайне
затруднительно.
Н. М. Ядринцев так описывает мытарства переселенцев: «Целые
караваны повозок в 100 и более семей в 300 и 400 душ одновременно двигаются по сибирским дорогам.
Переселенцы не имеют нигде крова. Они останавливаются под открытым небом в
поле. Здесь располагаются целые семьи под телегами, больные и дети находятся
тут же. Положение значительной части переселенцев нищенское. Входя в Сибирь,
они уже начинают питаться подаянием по деревням, и нищенство составляет
профессию переселенца, иначе дойти до места у него недостало бы средств. На
главной трактовой дороге Сибири крестьяне-старожилы сообщили нам как факт, что
из всего числа обозов они помнят только две партии переселенцев, не
побирающихся, и это была большая редкость».
Помощь властей была незначительна. Когда в 1888 г . Иркутск переполнили
переселенцы, шедшие на Амур, то по подписке удалось собрать всего 1000 руб.
пожертвований. Временный комитет за зиму 1888/89 г. смог пополнить эту сумму 10
000 руб., но все эти меры не могли серьезно облегчить тяжелое положение
переселенцев.
Исследователи переселенческого движения в 80 — начале 90-х
гг. И. А. Гурвич и А. А. Исаев отмечали беспорядочность тогдашних перевозок,
высокую смертность среди переселенцев.
Подъем переселенческого движения в 90-х гг. оказался неожиданным
для правительства. Железные дороги наводнили странствующие семьи. В 1893 г . был создан особый Комитет
Сибирской железной дороги ответственный за заселение Сибири и Дальнего Востока.
На местах же до 1896 г .
переселенческим делом «ведала» полиция. Все ее «содействие» ограничивалось разрешением
осесть на облюбованных местах.
Поскольку с 90-х гг. XIX в. среди переселенцев стали
преобладать безземельные и малоземельные крестьяне неспособные оплатить
дорожные расходы, в 1893 г .
был установлен новый пониженный переселенческий тариф, равный '/з стоимости
переезда в вагонах 4-го класса. Большинство их ехали в так называемых вагонах –теплушках. Переселенцу,
по подсчетам экономистов, требовалось не менее 450 руб.
Кроме того, переселенцы получали путевые пособия и
врачебно-продовольственную помощь, хотя и в совершенно недостаточных размерах.
Ссуды на «домообзаведение» в Приморье не превышали 150 руб. на семью и 100 руб.
— во всех остальных переселенческих районах. Выдавались они частями, с
чудовищной волокитой.
Размер имеющихся средств не только предопределяет собой до
известной степени намерения переселенцев (так,
например, среди отправляющихся морем в Южно-Уссурийский край бедных крестьян
нет вовсе), но рассортировывает переселенцев и иным способом:
беднейшие семьи, собравшиеся на дальнее переселение,
нередко, издержав все средства, оседают где-либо в менее отдаленных местах.
Так, из шедших в Сибирь, десятки тысяч беднейших семей осели в
Уфимско-Оренбургском крае, из шедших на Амур тысячи остались в Тобольской и
Томской губерниях.
Стремление переселяться в известные районы вызывается
сначала разнообразными обстоятельствами, особенно значением отхожих заработков;
направлением последних определилось, например, движение из средних губерний в
Заволжские и Черноморские степи, из Вятского края — в разные местности Сибири и
т. п.
Рассмотрим теперь последний, наиболее интенсивный период в
заселении и хозяйственном освоении Приамурья и Приморья накануне Великой
Октябрьской социалистической революции с
1906 по 1917 г. Это был период так называемой Столыпинской политики, когда
правительство сознательно поощряло переселение безземельных и малоземельных
крестьян на окраины государства. При помощи переселения указанных категорий
крестьянства помещики России стремились ослабить накал классовой борьбы в
центральных губерниях и расширить землевладение кулаков.
В условиях новой переселенческой политики, на Дальний Восток
хлынула сельская беднота. Как показывают официальные источники, для обзаведения
хозяйством на новом месте переселенец должен был иметь минимум 715 руб. Между
тем, например, из 402 переселенческих семей, осевших в Приморье в 1911 г.,
только 21 семья располагала суммой от 500 до 1000. руб., тогда как 211 семей
имели от 50 до 200 руб., а у 65 семей вообще не было никаких средств.
Из обследованных в 1912 г. 5973 новоселов Приморской области
совсем не имели на родине посева 1291 переселенец, имели его до 1 десятины -
1525 и от 1 до 2 десятин - 1219 переселенцев. Из 5643 новоселов не имели до
переселения лошадей 2357, имели по одной лошади 1324. Из 6042 новоселов совсем
без денег прибыло 1346, привези до 25 руб. -- 770 и от 25 до 100 руб. - 13592.
Таким образом, более половины переселенцев не имели возможности обзавестись на
новых местах собственным хозяйством. Значительная часть их возвращалась
обратно, остальные пополняли огромную армию батраков. И это несмотря на то, что
по новым правилам о переселении, утвержденным в 1908 г., предельная норма ссуды
была доведена в районах Дальнего Востока до 200 руб., а в остальных местах - до
165. В 1912 г. на территории Дальнего Востока она была повышена до 400 руб., а
в других районах - до 250. При заселении Дальнего Востока правительство
преследовало не только экономические, но и стратегические цели. Однако этих
денег многим переселенцам не хватало.
Комментариев нет:
Отправить комментарий